18+
Россиянам, которые узнают новости не из телевизора, 2019 год запомнится словом «протест». Митингов, акций и шествий было много — законных и не очень. Москва и регионы не давали скучать журналистам. Сначала писали о самих протестах, а потом — об обысках, арестах и судах. А что в итоге? Люди митинговали с различными результатами. Почти везде правоохранители жестко подавили протест и показательно наказали его участников, но как минимум дважды активистам удалось добиться своего. Практика противостояния с властями показала, от чего зависит успех протестной акции в нынешней России.
Беглый анализ прошедших в уходящем году протестов показывает, что обречены на провал те массовые акции, в которых выдвигаются политические требования и есть намек на нелояльность политике федерального центра. Будь то в Москве или в любом регионе, будут разгонять и арестовывать. Тому есть несколько примеров.
Горячей точкой в первой половине 2019 года стала Ингушетия. Регион, который всегда был благосклонен к федеральной власти, начало разрывать еще осенью прошлого года, когда глава республики Юнус-Бек Евкуров подписал соглашение о передаче части ингушских земель соседней Чечне. Ингуши посчитали это предательством.
Кампания против Евкурова была довольно громкой и активной. Ингуши ничего и никого не боялись. До поры до времени. 26 марта в Магасе люди вышли на площадь и потребовали референдума и отставки главы республики. Власти согласовали проведение акции до 18:00, но протестующие не уходили с улиц до утра 27 марта. Уговорить людей разойтись властям удалось лишь после того, как было объявлено о согласовании митинга на 2 апреля. За несколько часов до того, как участники акции окончательно покинули площадь, между ними и Росгвардией произошли столкновения. Один батальон полиции тогда отказался разгонять людей силой. После этого в отставку ушел глава местного МВД Дмитрий Кава.
Но это было только начало. В апреле и мае 2019 года в общей сложности были задержаны и арестованы 35 участников митинга. Людей обвинили в организации и участии в массовых беспорядках. Эту историю уже назвали «ингушским «болотным делом». Тогда указание наказывать участников митинга максимально жестко дал как раз Евкуров. Сейчас протестное движение в республике обескровлено — активисты и некоторые авторитетные среди простых людей старейшины сидят в СИЗО, народ протестовать больше не выходит.
«Ничего хорошего от судов мы не ждем, — рассказал собеседник Daily Storm из Ингушетии. — Всех, кого надо, посадят. Мы не сомневаемся. Мы разочарованы и в местных властях, и в федеральных».
Глава республики Юнус-Бек Евкуров, кстати, все-таки ушел в отставку, чтобы «помочь преодолеть раскол в обществе», но в контексте результатов ингушских протестов это вряд ли можно назвать победой.
Власти Ингушетии не ожидали такой организованности и напора от протестующих и поэтому пустили в ход силовую «тяжелую артиллерию» — посадки. Протест был обезглавлен, контроль над ситуацией восстановлен. Но, кажется, ингуши не простили такого отношения к себе.
Когда москвичи вышли на улицы в поддержку кандидатов в Мосгордуму от несистемной оппозиции, лето перестало быть томным. Санкционированные акции превращались в несанкционированные, «прогулки» заканчивались столкновениями с полицией и Росгвардией. В итоге ситуация накалилась до такой степени, что оппозиционеры захотели всего и сразу: допуска до выборов, отставки Сергея Собянина и, конечно, Владимира Путина. Многие были уверены, что сам президент дал команду не допускать до выборов в парламент столицы всякую шушеру. Хотя, если честно, Путин занят другими проблемами страны и вряд ли задумывается о деятельности, например, Любови Соболь.
Оппозиционно настроенные граждане оказались не готовы к тому, что силовики поведут себя жестко, а власти не захотели «как в Гонконге» и приложили все усилия, чтобы подавить митинги. Картинка, конечно, получилась не особо позитивная и выгодная для властей — люди заявили, что они против, и за то, что они против, их избивают и задерживают.
Апофеозом же протестов стали аресты участников митингов — причем не лидеров, а, в общем-то, случайных людей. В какой-то момент казалось, что выхватить из толпы и предъявить обвинение в массовых беспорядках могут любому. Так началось «московское дело».
Тогда же пришло понимание, что это калька с «болотного дела» (даже следователь тот же) и сейчас главное — бороться за то, чтобы людям дали хотя бы условные сроки. Самариддина Раджабова, Егора Жукова и Павла Устинова отпустили на свободу, но дали «условку». Что показательно, кампанию за Устинова начали условно аполитичные актеры, и после того как количество петиций, обращений, открытых писем и публикаций в СМИ достигло критической массы, на дело обратила внимание глава телеканала RT Маргарита Симоньян. Она, в общем, и выглядела катализатором того, что появился шанс провернуть фарш назад и вызволить Устинова из тюрьмы.
За день до суда над Павлом Устиновым Симоньян написала в своем Telegram-канале, что его отпустят. И да, его действительно отпустили. С условным сроком. Похожая история произошла с Егором Жуковым и Самариддином Раджабовым, но их ангелом-хранителем стал внезапно политизировавшийся рэпер Оксимирон.
В Москве оппозиционерам показали, что если они даже хоть чуть-чуть выйдут за формальные рамки закона — их накажут. Своих политических целей оппозиция не добилась. А единственный, кого в итоге все же зарегистрировали кандидатом в МГД из тех, кого поддерживали протестующие, — Сергей Митрохин — получил это право в суде, а не на улице. Скорее всего, просто потому, что он довольно договороспособный политик.
С другой стороны, в 2019 году в России людям все же удавалось добиться своих целей массовыми протестами. Но при одном условии: если требования не про политику.
Иван Голунов — не слишком известный широкой общественности, но сильный журналист-расследователь — стал Человеком года, после того как власти фактически признали, что ему подбросили наркотики. Конечно, сам Иван вряд ли жаждал такой славы.
Полицейские заявили, что нашли наркотики у журналиста при досмотре и обыске дома, а Голунов заявил, что впервые их видит. В интернет попали фотографии от пресс-службы ГУ МВД, на которых целая нарколаборатория — в общем, информационный фон был создан благоприятный для уголовного дела. Стало ясно, что Голунова посадят. Правда, довольно быстро выяснилось, что фотографии оказались из какого-то подмосковного наркопритона, а не из квартиры Голунова.
В итоге стало ясно, что наркотики Голунову действительно подбросили. Обвинения с него сняли, виновных полицейских уволили. Вот только для того чтобы власти допустили, что Голунов не виновен, оказалась нужна мощная общественная кампания. Пикетная очередь у Петровки, 38 на сотни метров и сотни публикаций в СМИ, а также много походов в нужные кабинеты и звонков нужным людям от главредов «Новой газеты» и «Эха Москвы». И Маргарита Симоньян, которая уже незадолго до освобождения журналиста «Медузы» сказала, что он, «пожалуй, не виновен».
Эта ситуация возмутила даже людей, которые не привыкли ходить на митинги, а многие чиновники открыто поставили под сомнение качество работы силовиков. Иван Голунов вышел на свободу через пять дней после задержания. Толпа вышла за правду и победила.
В Екатеринбурге противостояние было уже не с силовиками, а с церковниками. На месте сквера власти и инвесторы согласовали строительство очередного православного храма. Вот только местные жители хотели ходить не в церковь, а гулять среди деревьев: они решили, что мест, для того чтобы помолиться, в городе и так достаточно. В результате противники строительства и его сторонники не раз сходились врукопашную, становились живым кольцом вокруг сквера, а от маленькой гражданской войны людей защищала полиция. Ну как защищала — лупила и тех, и других, но, кажется, не очень сильно. Задержали всего около 100 человек. Немного для протеста, нашумевшего во всей России.
В итоге стало так громко и напряженно, что о ситуации доложили Владимиру Путину. И тот неожиданно для многих указал губернатору Евгению Куйвашеву и мэру Александру Высокинскому, что следует провести опрос среди горожан и выяснить, где они хотят видеть новый храм. В итоге так и было сделано. Сквер сохранили, а строительство храма перенесли в другое место.
Гражданские активисты Екатеринбурга почувствовали, что победить систему можно. Если очень-очень стараться, если правильно подавать ситуацию в медиа, если тебя поддерживают лидеры мнений и звезды. А против строительства храма, кстати, высказалось довольно много известных личностей, в том числе и свердловчанка, певица Лиза Монеточка, которая на тот момент была главной молодой певицей России.
Главной и долгоиграющей протестной точкой России уже год остается местечко в Архангельской области — Шиес. Железнодорожная станция близ поселка Урдома стала символом борьбы против мусорной реформы. Тут скорее статус-кво и борьба продолжается.
Еще летом 2018 года стало известно, что в Шиесе совместно с московскими властями собираются построить мусорный полигон. Поморы не захотели московского мусора и возмутились. Архангельскую область принято считать достаточно аполитичной и лояльной власти, но в 2019 году во всех райцентрах региона прошли митинги против мусорного полигона. В Архангельске и Северодвинске на улицы вышли около 10 тысяч несогласных. В городах поменьше организовались коммьюнити, которые борются не только против строительства полигона ТБО, но и против своих локальных свалок.
«Нам здесь жить», — говорят поморы, которых за недовольство перспективой появления полигона архангельский губернатор Игорь Орлов уже назвал «шелупонью». Прав ли он и как власть разберется с теми, кто отстаивает чистоту окружающей среды? Ведь в Шиесе выступают не против политики Кремля и не требуют отставки Владимира Путина — таких лозунгов нет.
Пока на самом Шиесе протест тлеет, но время от времени полыхает. Добровольцы со всей страны попеременно несут вахту, чтобы не допустить незаконного строительства, а еще судятся с потенциальными застройщиками. Промежуточный итог таков: полигон собирались начать строить летом 2019 года, но толком еще не начали. Активистов поддерживают политики, звезды шоу-бизнеса, а некоторые, кому духа хватает, даже приезжают в лагерь, чтобы своими глазами увидеть, что же там творится, и поддержать людей.
Есть мнение, что власти просто выжидают, когда народ выпустит пар, но люди на Севере настроены серьезно. Они полигона у себя под носом не хотят. А когда очень хочется — иногда получается.
2019 год стал самым протестным в России за последнее десятилетие. Скорее всего, это произошло из-за того, что у многих людей пропадает надежда быть услышанными. Протесты против пенсионной реформы утихли, но стали трамплином для других акций. Пока что протестующих не всегда слышат, но, выходит, что и не слушать совсем тоже нельзя. Протесты — это абсолютно незамаскированный запрос на перемены, и, что характерно, участвует в митингах в основном молодежь. По этому поводу принято иронизировать, что подростки ничего не понимают и ими манипулирует Запад. Кто-то и правда не понимает, кто-то выходит, потому что «другие пошли, и я пошел», но многие просто хотят жить по-другому, хотят перемен. И эти люди будут определять жизнь страны, не сейчас, но через 10-20 лет — точно. А вдруг, если они придут к власти, некоторые из нас закачаются на фонарях?
